Интернат, или сундук мертвеца - Страница 39

— Да нет, это просто я очень талантлива и имею чутье, — скромно сказала Ева.

— Мужчина в морге был Паша Закидон-ский? — спросил адвокат как бы между прочим.

Ева промолчала. Вошел китаец, принес чай.

— Если это был Слоник, почему девушка его не узнала? — Адвокат махнул рукой китайцу, чтобы он вышел.

— Ты неосторожен, адвокат. Что касается Слоника, она меня очень удивила. На этот счет тоже есть два варианта. Первый: девушка связана с людьми Слоника и не должна его узнать ни в коем случае. Пока не узнала, он как бы жив. Этот вариант слабоват, потому что зачем его тогда вообще было тащить из России и подкидывать здесь, в Турции? Но и здесь можно найти объяснение. Слоник был гражданин без комплексов, не отказывал никому. Не удивлюсь, если он работал одновременно на несколько групп, в том числе и на органы. Кто-то из них его «умирает». — Ева вздохнула и легла на ковре на спину, подложив руки под голову. — Вариант второй: это не Слоник. Этот человек был в тюрьме, я его оттуда вывезла в больничный морг, его потом приволокли в Турцию, но это не Слоник. Я должна это узнать точно. Адвокат, отпусти меня домой, — вдруг попросила Ева тихо и так грустно, что Дэвид Капа вздохнул.

— Хорошо, — сказал он и поставил чашку на столик. — Буду, как ты говоришь, добрым дедушкой. Но ты должна это отработать. Улетай хоть завтра утренним рейсом. Три килограмма героина.

— Как ты сказал? — Ева приподняла голову.

— Ты должна привезти в Москву наркотики. Три килограмма.

— Это полный бред, это же невозможно! — Ева улыбалась. — Натасканные собаки в аэропорту, бесконечный шмон, как ты себе это представляешь?

— Придумай сама. Ты же очень талантлива и имеешь чутье. О тебе, кстати, очень беспокоится твоя подруга Далила. Ты ее видела в морге. Зря ты так разволновалась, это я пригласил ее туда с горбуном специально, чтобы вы встретились. Ты мне испортила эффектную встречу «невзначай». Улетите вместе, если хочешь. Но за провоз… Кстати, я бы на твоем месте постарался улететь отсюда побыстрей. Ведь, кроме этой девушки в морге, только ты можешь сказать что-то внятное о Слонике. Это опасно. А насчет твоих опасений. Проверки в аэропорту, это да, это основная трудность, но обычно попадаются по наводке. Собаки — без проблем. Уже есть специальные жидкости.

Ева лежала, закрыв глаза. Потом она потянулась с удовольствием, встала и, резким движением дернув шнур, открыла тяжелую штору. Адвокат заслонился от света рукой.

— Бумагу и ручку, — сказала она.

Через десять минут адвокат прочел на листке бумаги:

«Специальные контейнеры, облегающие некоторые части тела. Стеганая безрукавка из прорезиненной ткани с упаковками по 30 граммов. Потеря: 40 — 60 граммов и 100 — 200 долларов. Деньги ок. 100 долл, на экипировку. Две большие полиэтиленовые сумки, как у челноков, заполненные дешевыми кожаными куртками и тряпьем».

— Я ничего не понимаю. — Адвокат скривился и постучал по бумажке пальцем. — Про контейнеры, допустим. Ты хочешь провезти это на себе. Но что такое «потеря»? Ты что, собираешься кому-то платить? Это глупо и ненадежно. Что такое экипировка?

— Ну вот что, я тебе дала список того, что необходимо, чтобы я в это вляпалась по уши и согласилась на твое предложение. Если тебя не устраивает потеря 60 граммов и 200 долларов, тогда извини. У меня свои секреты провоза наркотиков. Экипировка — это одежда, необходимая для всего этого спектакля. А рассказывать подробности я тебе не собираюсь. Я тебе не верю, адвокат. И китаец твой подозрительный.

— Ладно, ладно! Что ты разволновалась?!

— А ты думаешь, я только этим и занимаюсь, да? Шастаю туда-сюда по миру, отстреливаю бандитов, а при случае перекидываю наркотики, если по пути?! — Ева очень рассердилась и покраснела.

— Честно говоря, я в растерянности. Я думал, что мне придется разрабатывать план этой операции досконально. Такой активности я не ожидал. Возьми меня хотя бы в адвокаты, это-то можно? Когда тебя задержат, обыщут и предъявят обвинение, покажи мою визитную карточку, не отвечай на вопросы и требуй адвоката. Я прилечу через три часа.

— Идет! — Ева вздохнула и улыбнулась.

— Безрукавку я беру на себя, а вот насчет «некоторых частей тела» уточни.

— Грудь должна стать приблизительно четвертого размера. — Ева выставила перед собой растопыренные пальцы, показывая. — А попа приблизительно на пятьдесят четвертый. Прошу заметить, что наружная прокладка должна быть упругой, можно резиновой. Чтобы ничего не прощупывалось внутри при контакте, — уточнила она.

— У меня от всего этого заболела голова. — Адвокат потер виски. — Каком контакте? Я уже ничего не понимаю.

— А ты не задавай вопросы. Времени осталось очень мало. Давай сто долларов, мне пора в парикмахерскую.

Отстрельщик терпеливо объездил за Евой несколько дешевых лавок. Потом «линкольн» с шофером остановился у парикмахерской. Ева ушла в стеклянную дверь с нарисованными женскими профилями. Охранник зевнул. Через десять минут автомобиль адвоката с шофером, который возил Еву, уехал. Охранник удивился и занервничал. Он вспомнил, что Ева потащила в парикмахерскую большой пакет, выбежал из машины, толкнул стеклянную дверь.

Он увидел ее в большом зале сразу. Она сидела на кресле перед зеркалом и втолковывала жестами молоденькому мастеру, чего хочет. Щекастый коротконогий юноша кивал, вертел в руках ножницы и трогал черные мягкие волосы.

Отстрельщик вернулся в машину.

Парикмахер несколько раз клацнул ножницами у самого уха Евы. Она вздохнула, прощаясь с выстраданной почти двумя годами растрепанности и неопределенности прической.